Не будем вдаваться в подробности, почему я такая ювенильная. Кость тонкая, восточный тип лица... Не суть. Главное, уудовольствие от юного вида сильно преувеличено. Когда я поступила в вуз и явилась на одно из первых занятий, вахтёр долго и безуспешо мне втолковывал, что олимпиада для семиклассников в другом корпусе. Ещё через год меня спросили очень удивлённо, что я делаю в институте. "Учусь," - отвечала я не менее удивлённо. "Иди ты!" - возмутилась собеседница, - "Я думала, что ты классе в восьмом..."
За спиртным меня никогда не посылали, хоть что-то хорошее.
Личная жизнь приняла совершенно комические обертоны. Боже упаси, скажем, флиртовать. В глазах избранника появлялся тихий ужас: статья! статья на ножках! Лолита ленинградского разлива! Прогуляться за ручку с трёхлетним сыном приятелей означало нарваться на шёпот изо всех углов: "Скоро с пелёнок рожать начнут, как не стыдно..." Наконец я доросла до тётеньки-аспирантки, в меня начали влюбляться студенты. В вас когда-нибудь влюблялись студенты? Это настоящее испытание.
Пациенты - молодые алкоголики, наркоманы и токсикоманы - принимали меня за товарку по несчастью. Просили передать и пронести. На первой группе, которую я с коллегой проводила, великовозрастная N. [недавно она умерла от ВИЧ] послала меня по матери и прибавила: "Ты не шути мне тут!" У меня хватило достоинства сказать: "Что вдруг? Я здесь работаю". "Извините..." - пискнула N., сразу становясь маленькой девочкой.
Вышла я замуж. Дама, которая выносила кольца, сказала будущей свекрови: "Вы невесту-то кормите получше, а то что же это?.." Свекровь поджала губы. Потом на танцах девушки ахали-охали, что ж я так рано замуж вышла, ни детей же, ни плетей, кто заставляет в восемнадцать? И снова я размахивала паспортом...
Какое счастье выглядеть на свои лета, какое счастье.
